«Она изумительно красива, а поёт так, как никто на свете»
7 апреля 1915 года родилась одна из величайших вокалисток в истории джаза, Билли Холидей. В отличие от двух других певиц, равных ей по таланту и славе, Сары Вон и Эллы Фицджеральд, она не обладала каким-то исключительным диапазоном, зато как никто другой создавала своим пением невероятно сильные эмоции, и главным для нее в блюзе, песне, балладе были прежде всего слова, их смысл.
Великая певица, творчество которой стало целой эпохой в истории джаза, родилась в Филадельфии. Настоящее имя Билли Холидей – Элеонора Фэйгэн. Она была внебрачным ребенком: её мать – уборщица, отец – разносчик газет Кларенс Холидей, который иногда навещал их, пока его не призвали в армию. Он умел играть на гитаре и банджо и, вернувшись с войны, нашёл работу в бродячем биг-бэнде, после чего на много лет исчез из жизни дочери. Жизнь без матери у родственников, насилие, католическое исправительное заведение – вот детство маленькой Билли.
Шанс попробовать себя в пении подвернулся случайно – ей надо было заработать денег, чтобы их с матерью не выгнали из квартиры. Девушка шла по Седьмой авеню и просила работу во всех ночных заведениях. Уже в отчаянии она заглянула в клуб «Pod’s and Jerry’s». Сжалившись над ней, пианист предложил что-нибудь спеть. Когда зазвучал её голос, а исполняла она популярные в то время песни «Trav'lin' All Alone» и «Body and Soul», зал понемногу затих… Триумф был полный, и певица сразу же получила свои первые заработанные деньги.
Она взяла сценический псевдоним – Билли Холидей (в честь дивы немого кино Билли Дав). С той поры она начала работать в клубах на 132-й улице, где в 1933 году 17-летнюю Холидей заметил легендарный открыватель талантов Джон Хэммонд. Холидей сделала свои первые записи с только что организованным оркестром Бенни Гудмана, заключила контракт с менеджером Джо Глейзером. Тогда же Хэммонд решил организовать выступление Билли с малыми ансамблями во главе с Тедди Уилсоном, которые делали записи для музыкальных автоматов. Первая такая запись была сделана в 1938 году, а затем в течение шести лет она записала более сорока пластинок.
Холидей работала практически со всеми ведущими джазменами. Среди них – Бенни Гудман, Лестер Янг, Бен Уэбстер, Рой Элдридж, Бак Клейтон, Джонни Ходжес, Гарри Карни, Бенни Мортон, – и этот список можно продолжать до бесконечности. Её записи представляют собой замечательные образцы джазового пения. Хотя её голос не был сильным, у него было особое очарование – оно крылось в интонациях, способных выразить самые тонкие нюансы человеческих эмоций. Склад её души и породил ту трогательную нежность, которая пронизывает лучшие образцы её творчества. Ведь в основном она пела о любви — утраченной и обретенной. Сама она отзывалась о своём пении так: «Мне вовсе не кажется, что я пою. Я чувствую себя так, словно бы играла на тромбоне». Билли удалось разгадать тайну джазового пения. Она поняла важность отрыва мелодической линии от ударных долей такта. Она не скрывала, что училась петь, слушая пластинки Армстронга и Бесси Смит: «Когда я пою, я стараюсь импровизировать, как Лес Янг, Луи Армстронг и другие любимые мною музыканты».
Она никогда не начинала петь до полуночи. Чтобы услышать Холидей, публика была готова простоять на ногах весь вечер. Её встречали овациями. Она была яркой – красивая, царственная и одновременно меланхолически отстранённая, одетая обычно в белое и с белыми гардениями в волосах (на них уходила уйма денег, но цветы стали неотъемлемой частью её образа по весьма прозаической причине – она сожгла щипцами прядь волос. Вскоре гардении уже стали её талисманом – без них Билли отказывалась выходить на сцену).
Она была очень талантлива. Однако её профессиональная жизнь складывалась непросто. Страстная натура, она была подвержена влиянию момента; на её настроение не всегда благотворно влияли друзья и почитатели. У Билли было чудесное чувство юмора, но в злобе она становилась настоящей бестией: например, могла, взорвавшись из-за критики, запустить в менеджера чернильницей. Она ненавидела лицемерие и выражалась прямо и колко. Игнорировала и любую дисциплину: то просто не приходила на репетицию, а то вдруг аранжировала песню по-своему.
Не повезло Билли и с личной жизнью – она была очень одинока. Среди коллег, кроме Лестера Янга, у неё, пожалуй, не было бескорыстных друзей, готовых поддержать, помочь. Их отношения особая и трогательная история: они познакомились в 1936 году на одном из гарлемских джемов. Лестер был тенор-саксофонистом – и гениальным музыкантом, он обладал утончённой душой и детским сердцем. В глазах Билли он был велик, как Рузвельт, поэтому она его называла Президентом, уменьшительно – Pres, а он её – Леди Дэй. Они были как близнецы: сентиментальные и хрупкие. Они какое-то время жили под одной крышей: Янг как-то обнаружил в своём номере гостиницы, что в его лучших рубашках поселились крысы, и перебрался к Билли. Но они никогда не были любовниками, оставаясь близкими всю жизнь.
Не было у неё и настоящей бескорыстной любви: по мере того, как росла её слава и увеличивались гонорары, вокруг стала вертеться толпа постоянных поклонников — в основном разных проходимцев и наркоманов, надеявшихся легко поживиться за её счёт. Замечательные парни были не во вкусе Билли. Её фатально влекли темные личности, сутенёрского типа, один из которых и привил ей героиновую зависимость – самую ненавистную в её жизни. В начале 50-х годов из-за употребления наркотиков здоровье Билли резко ухудшилось, ей стало трудно петь, голос резко ослаб. И всё же время от времени она выступала и даже записывалась (её последний альбом «Lady in Satin» (vk.com/wall-43416763_7470) называют то самым слабым, то самым ярким из всех). Будучи не в силах избавиться от страсти к наркотикам, Билли пыталась заглушить её алкоголем, но это лишь ухудшило её состояние. Конец приближался с неотвратимой быстротой. В мае 1959 года после сердечного приступа она попала в больницу. Ей оставалось жить около двух недель. Билли скончалась 17 июня 1959 года.
Ландыш Рифовна
#BillieHoliday #JazzCalendar #ЛандышАхметгараева #JazzVocal #7AprilJazz
